Злыднев Мир. - Страница 106

106

– А если мы осторожненько по своим делам поедем, – они нас не тронут? – спросил Седой, подразумевая естественно собак.

– Ну не знаю. Дядька Колдун-то точно не тронет, если только вы в его банки-склянки, нос совать не будете. А дядька Упырь, он говорит, – «Что с приезжих кормится. Но тех кто добровольно добро отдает, он не обижает…». А вы что, так сразу и поедете, даже в дом не зайдете? – мальчонку так и распирало от приступа гостеприимства, видно гости сюда захаживали не так часто.

– Да мы бы зашли. Только без хозяев как-то неудобно…. . – пробормотал Седой, косясь взглядом на усевшихся на землю псов, которые даже сидя, напоминали взведенный арбалет, готовый в одно мгновение распрямиться, пришпилив незваного гостя к ближайшему дереву. – А когда папка-мамка вернутся?

– Да они за утренними травами пошли, так что с вечеру вернутся. Они вам обрадуются. Они любят когда к нам гости приходят…. Может все-таки останетесь…??? Я вам свой огород покажу.

Псы, словно читая мысли ребенка, как-то незаметно встали, и так же незаметно переместились за крупы коней. Отчего у тех внезапно пропало желание и дальше упираясь копытами в землю наслаждаться видом окрестностей. И они нервными перешагиваниями начали смещаться в сторону домика, давая знать своим хозяевам, что местными видами уже вполне насладились, и совсем не против продолжить путешествие, желательно вскачь, можно, – закусив удила.

Парнишка, по виду которого нельзя было дать больше десяти-двенадцати лет, подошел к коням, провел рукой перед их мордами, отчего чего те сразу успокоились. Затем со спины, непонятно откуда появившегося пса, залез в седло к Седому и довольно вертя головой продолжил.

– Я новый сорт малины сотворил, нынче первый урожай. Ягоды с папкин кулак выросли. А у папки знаешь какие кулаки? Вот, почти как у тебя. Хотя нет, у тебя побольше. Только папка, умеет из рук молнии пускать, а ты нет. И он не может. А вот он тоже может пускать, только не хочет. Дяденька, а почему ты молнии пускать не хочешь?

– А зачем? какая от молний польза?

– Ну ты прям как мамка говоришь, Но ведь они же красивые, и пахнет после них хорошо. От этого запаха и растения лучше растут. Я когда вырасту, тоже научусь молнии делать, и буду их над своим огородом пускать. Я хочу…..

Пока пацаненок, оживленно излагал свои планы на будущее, направляя наших путешественников к своему жилью, – Седой старательно соображал;

– «Интересно, и куда же мы это вляпались. Да тут же маг, на маге сидит и магом погоняет. Даже этот сопляк, и то маг. И как возьмут нас эти маги в оборот….. этот самый папаша, который собачкам людей есть не разрешает, посадит нас на большой вертел, и будет себе молниями из нас шашлык поджаривать. Да и Старик наш, оказывается тот еще….., молнии он видишь ли пускать умеет, но не видит в этом смысла. А может он не только молнии, может он еще и лапшу на уши вешать умеет так, что и не подкопаешься и не учуешь. Однако удрать Злыдень ведает, теперь не получится. Псы эти, стоит один неверный шаг сделать в момент в клочья разорвут. Так что ничего не остается, как наслаждаться маговским гостеприимством. Хоть погляжу, как эти нелюди живут».

А поглядеть и вправду было на что. Стремительно носящийся пацаненок, толком не дав слезть с коней, сразу потащил осматривать свой огород. И таких чудес как здесь, ни Седой, ни его товарищи, включая Старика в жизни не видели. Малина, размером с кулак взрослого мужчины, была вкуснее всего что когда-либо пробовал Седой. Хотя нет, та штука, которую он попробовал потом, – была еще лучше, но не лучше той…., а та, которая за ней….

Если бы восторги, которые изъявили благодарные дегустаторы, можно было обратить в золото, – его бы хватило купить целый мир. Но этот золотой запас был бы значительно меньше того, на который можно было обменять восторг мальчишки, при виде того как взрослые дяди радуются его угощению. Когда же сил пробовать у них уже не осталось, он потащил их любоваться на растения, которые заживляют раны, снимают боль и усталость, лечат от всяческих болезней. И еще на огромное количество разных других чудес и диковинок.

И уже потом, лежа в тени словно бы специально для этого выращенного дуба, заложив за ухо травинку отгоняющую мух и поглаживая непривычно полный живот, Седой спросил, – А собаки, – их ты тоже на огороде вырастил?

– Ты дяденька наверное шутишь! – сказал пацаненок, тоже явно обалдевший от такого внимания к своей особе со стороны чужих, взрослых дяденек. – Собаки на огороде не растут. Их мой папка вывел, чтобы дом охраняли и чтобы дружили.

– С кем дружили? – спросил Кудрявый.

– Со мной, с папкой, с мамкой, – да они вообще, с кем хочешь дружить будут. Если конечно это хороший человек.

– А откуда они знают, кто хороший, а кто нет?

– Да ведь это и так ясно!

– Откуда?

– Ну как откуда????? – парнишка всерьез задумался. – Вот вы например, мне зла не хотите сделать?

– Ну не хотим.

– И никому другому, вы тоже зла не хотите сделать. – Парнишка не спрашивал, а утверждал это.

– Ну почему же не хотим, – сказал Седой, который будучи более опытным в общении с магами, уже догадался, что парнишка умеет если не читать мысли, то угадывать настроение собеседников. – Я вот например, знаю кое-кого, кому бы очень хотел зло сделать.

Парнишка надолго задумался, стал внимательно вглядываться в Седого, так что того даже озноб пробил, и уверенно сказал. – Нет, ни хочешь ты никому зла сделать. Ну… по настоящему. Просто ты обижен.

– Обиженные люди бывают очень злыми.

106