Дивное, прекрасное время. Время, когда так и тянет, остановиться хоть на минуту и вглядеться, вслушаться и впитать окружающий тебя мир, и на мгновение растворившись в нем, стать его частью.
И наверное в то ясное утро, многие, из только-только проснувшихся людей так и поступили. Но только единицы из многих-многих тысяч почувствовали произошедшую перемену. Не просто перемену, – глобальное изменение.
Все осталось по-прежнему…. Или почти все.
Небо не упало на землю, горы не рассыпались, океаны не высохли и реки не пошли вспять. Но что-то неуловимое ушло из этого мира. Что?
– Слышь Седой, – чей-то он? – окочурился?
– А я откуда знаю?
– Во блин незадача, – два мертвых мага на нашу голову. Главное непонятно чего Малыш то…
– Сам ты дурак мертвый, – вон видишь, он дышит…., вроде.
– Думаешь? А может это он того, – издыхает так? Ты бы сделал чё-нибудь…
– В каком смысле, «чё-нибудь». Типа, – «добей, чтоб ни мучился», или в смысле, – «окажи первую помощь»?
– Да сделай хоть чё-нибудь. А то я чегой-то нервничаю. Водичкой на него полей….
– Вот сам и полей…
– Не-е, я того, – боюсь. Вдруг он того…, ну в смысле неправильно поймет, обидеться или… Уж лучше ты….
– Ну ты и жопа, друг Кудрявый. Сам ты значит «того», а меня значит можно магу в пасть….
– Да не-е. Я не в том смысле. Просто ты вроде с этими магами…, ну как бы того! Ну типа как бы это сказать, – «по-свойски» с ними значит. А я того. Я их и живых-то боюсь. А мертвых….
– А мертвых-то чего бояться? Мертвый он и есть мертвый, лежит себе спокойненько….
– Это наш брат лежит себе спокойненько. А маги…., злыдень их знает чё с ними после смерти то случается…. Вон Малыш, – откинулся, а вроде как еще дышит.
– Да не откинулся он ни фига. Просто отключился. Типа обморок. Тебя что по голове ни разу не били? В смысле до полной отключки?
– Меня то били. А его то вроде как никто не бил. А он того… . А чего он спрашивается «того», если его никто по голове не бил?
– А вот сейчас он очухается и сам расскажет.
После этих слов, устыженный моими словами Седой, все-таки заставил себя подойти к Малышу и слегка, осторожненько потормошить его.
(Автор должен извиниться, а вернее пояснить причину, столь…, скажет так необычно осторожного поведения наших героев. А впрочем, чего там объяснять? В общем-то, робость наших, далеко не робких друзей, – должна быть и так понятна. До сей поры, Малыш представлялся им чем-то…, всемогущим и неуязвимым. Чем-то, явно не способным, вот так, просто, ни с того, ни с сего упасть в обморок. Это было…, как если бы гора, потревоженная легким ветерком, вдруг вспорхнула со своего места и полетела бы вдаль, кружась и трепыхаясь, подобно упавшему с дерева листу).
От легкого тормошения Малыш не очнулся. Но и молнией не вдарил. Тогда ободренный этим Седой, не особо раздумывая, влепил ему несколько крепких пощечин.
Данная метода произвела свой бодрящий эффект. Веки Малыша затрепетали и открылись с некоторым усилием, открыв взору Седого полные изумления и непонимания глаза.
– Что со мной? – спросил он, причем голос его был таким робким и недоуменным, что даже у Седого не хватило вредности, воспользовавшись ситуацией, вволю поиздеваться над парнем.
– А я откуда знаю? – ответил он. – Ты у нас маг, сам должен знать.
– Что?
– Да вот то самое, – «Что с тобой»! По мне, – так ты просто в обморок упал. Это ничего, бывает. Особенно у баб беременных, (не смог удержаться).
– Почему бывает? У меня никогда ничего подобного не было. Что произошло?!?!
– Э друг Малыш. Ты давай-ка без паники. Без паники, я сказал!!!! – с этими словами, Седой уже видимо без всяких раздумий о возможных последствиях, отвесил страдальцу еще пару хороших оплеух. Процедура опять подтвердила свое право называться «целительной», взор Малыша прояснился и стал малость поосмысленней.
– Спасибо, – сказал он после некоторых раздумий Седому, чем ввел в ступор уже его. (Видно, за долгие годы практики лечебной процедурой типа «оплеуха», это был первый раз, когда пациент высказал благодарность… так явно). – Это было полезно. Это прояснило мой разум. Теперь я могу проанализировать ситуацию. Отчего люди падают в обморок?
– Ну, если отбросить случай с беременностью…, то обычно от хорошего удара по голове.
– Ну, еще бывает от испуга…, или там если того, – понервничаешь слишком. – Как всегда редко, но метко добавил я.
– А ведь и точно. Это у тебя от переживаний, – обрадовался Седой. – Старик то помер, а он тебе по типу отца был. Вот ты и того. – Закончил он уже грустным тоном.
– Нет. – резонно возразил на это я, – Я так не думаю. Если бы он из-за Старика, он бы в обморок сразу бы хлопнулся, как тело увидел. А сейчас-то, сколько уж времени прошло, чего ему сейчас-то в обморок?
– А вот и ни фига. Тогда он на злости держался. Да плюс еще и дело у него там с этим ЭТИМ было не законченно. Это вроде как в битве, – лучших друзей у тебя на глазах убивают, а тебе хоть бы хны. А после битвы….. Вот и он, все дела сделал, расслабился, и на него накатило. Так Малыш?
– Нет. Перед тем как это со мной случилось, я был полон мыслей найти убийцу и наказать его. Подобное состояние не подходит под тот образ, что ты описал. Это больше похоже на тот удар по голове, о котором ты говорил в самом начале. Я чувствовал людей, ударенных по голове. У меня очень похожие симптомы; – тошнота, головокружение, и весь окружающий мир я воспринимаю словно бы сквозь пелену. Но кто меня ударил?
– Это не мы. – Быстро сказал я. – Вот те честное слово не мы. Мы ж вообще перед тобой, шагах в пяти стояли. А долбануть тебя могли только сзади. Правда, мы никого не видели.