Злыднев Мир. - Страница 159

159

– Ну, долго не простоит, запасы кончатся и…..

– Я же тебе дурень говорю, – запасы у них кончатся, только тогда, когда и в округе жрать станет нечего. А станет нечего жрать, – и крестьяне передохнут, и купцы к нам не приедут, потому как купцы тоже жрать привыкшие….

– И чего делать будем?

– Армию собирать! Вот он уже сотником записан. – Указал Нехромой на Седого. А ты как?

– Я конечно могу к нему полтинником пойти. Только кто кашеварить то останется?

Вот такие вот дела, – пришлось мне опять за меч браться. Так что рано утром, вместо того, что бы как нормальный человек завтрак готовить, я свою полусотню принимал.

Зараза Седой, (вот уж кому война – мать родна), мне самый молодняк спихнул. А молодые, они как известно народ дурной да непроверенный. Иной до драки весь на кураже да понтах, а как до дела доходит, так навроде пенька гнилого делается, – пошевелиться не может, а чуть заденешь…..

Я главно Седому говорю, – «Что ты мне этих сопляков то дал?». А Седой мне, – «Дескать, – ты мужик опытный, ты их обломаешь, а старики мне для серьезного дела нужны будут».

А когда мне спрашивается их обламывать, ежели враг уже за воротами расположился, и может сегодня уже и штурм начнет.

Ну да делать нечего. Выстроил я своих…. Ну поглядел что да как…. Одно слово, – дети. Строя не знают, вооружены как попало. В глазах дурь сплошная, пополам со страхом….

… Нет, мне бы хоть пара месяцев, – я бы из них солдат сделал, а так….. Ну сделал я им пару вразумлений, рассказал кое-чего, подбодрил значитца, попугал малость. Хотел было поглядеть, кто чего с оружием умеет. Да тут прибежал дурень какой-то, да давай орать что враг на приступ пошел. Ну мы на стены. А оказалось ложная тревога. Просто подъехали парламентеры разговоры разговаривать. Ну как обычно. Они нам. – «Сдавайтесь без боя, а то всех убьем», а мы им «А пошли в жопу, мы вас сами всех убьем». Поговорили и разошлись. А Седой мне велел моих сопляков на стены поставить, в караул, так сказать, а сам пошел что-то с начальством перетирать.

Вернулся довольный, будто чужую жену обрюхатил. – «Я говорит, друг Кудрявый, стремительно карьеру делаю. Я теперь навроде тысячника, – командир особого отряда. А ты давай мою сотню принимай». Это значит, что захапал засранец Седой, под свое начало лучших бойцов города, и будет с ними вылазки делать, да врага, в его же лагере лупить.

– Как же тебе чужаку, – Спрашиваю я его, – такое войско то доверили?

Да уболтал я их. – Отвечает он мне. – Да и Нехромой за меня перед всеми поручился….

Опять же, – они там все сидят, и чего делать толком-то и не знают. У них все лучшие бойцы давно либо в Армии, либо под Ярлом. А тут одни купчишки да разбойники бывшие…. Так что может быть, мы тут друг Кудрявый, на весь город самые опытные бойцы сейчас. И грех этим не воспользоваться!!!

Ну да делать нечего, – сотню я принял, (без самых лучших бойцов), и сразу на совещанию к господину Седому припожаловал. Ну а Седой, вылазку уже на эту ночь назначил. А меня пригласил, поскольку собирался выйти через южные ворота, набедокурить во вражьем лагере, а обратно в город, через мои слинять. Ну а моя сотня, должна была ворота эти им открыть, да ежели чего, – вражью погоню отсечь.

Я признаться, поначалу на Седого то сильно обиделся. За то, что он, значит, себе всех лучших собрал, а меня значит….. Навроде я, все равно как салабон какой-то. Но поговорив, понял, что Седому и правда нужен правильный человек, который его безобразия супротив врага, прикрывать будет. Так что обижаться я передумал.

Только из-за одного я с Седым все-таки поругался. – Ну куда он спрашивается Малыша нашего, в бой тащит? Пусть он даже, (по его словам), мечом орудовать навострился. Ну да ведь это же Малыш, никогда неизвестно что он в бою учудить может. Так Седому и сказал, – «Я конечно Малыша, люблю и уважаю, однако боец из него…. Оченнна ненадежный». – А он мне в ответ, – «Я дескать Малыша в бой посылать и не собираюсь, а думаю использовать кое-какие другие его умения!» – И еще подмигнул мне так, – со значением.

А какие такие спрашивается умения он использовать собрался??? – Даже, ежели бы Малыш, по своей магической части, обратно в силу вошел, – неужто можно, в нашенские то времена, энтакие вещи прилюдно показывать?

А Седой меня даже слушать не стал. Только рукой махнул, да опять подмигнул, будто я ему девка красная…..

Ну да делать нечего, проводил я Седого с отрядом через Южные, а сам быстренько к себе в трактир почапал, поскольку у нас там, навроде штаба было. Я как в трактир то зашел, как только вздох единый сделал, – так хоть в петлю лезь. С кухни не просто горелым тянуло, – там сплошенная вонь была, ажно глаза слезились. Потому как придурок этот Солома, который, по моему отбытию в ополчение, сразу с поварят в кухари поднялся, явно жгучий репей в тушеное мясо пересыпал, да и сжег весь харч. А оно известное дело, – жгучий репей, штука деликатная, с открытым огнем, или сильным жаром касательства не выносит. Ежели жгучий репей сжечь, вонь от него такая что энтот харч, не то что жрать, а и………….

Ну и рванул я было на кухню, что бы придурку этому башку открутить, да Нехромой, (он кстати, навроде как за мной со стороны Управы присматривать приставлен), меня окликнул.

– Ну что там, все решили?

– Ясное дело все.

– А как думаешь, Седой справиться? Я ведь за него поручился!

– Седой мужик толковый. И на выдумку дюже хитрожопый. Он обязательно там вражине че-нибудь такого учинит, что тот долго плеваться будет, да Треху нашу нехорошим словом поминать.

159