Злыднев Мир. - Страница 173

173

Развалив несколько лавок, и перевернув с десяток телег, они построили невысокую баррикаду, на которой и заняли оборону. Стража подступила к этому укреплению, но штурмовать пока не решалась, понимая, что ее сила в сплоченном строе, который при штурме неизменно разрушиться когда они начнут карабкаться по баррикаде. Обороняющиеся закидывали их градом камней, не слишком впрочем эффективных, против закованных в тяжелые доспехи и прикрывшихся щитами стражников.

В этот момент пришло сообщение от Седого. Я слез с крыши, и подбежав к гончару, который был одним из главарей командовавших обороной, сказал ему, что отряд Седого уже на походе, и минут через двадцать подойдет с западной стороны площади, как раз в тыл противника.

– Откуда ты это знаешь? – удивленно спросил меня он.

– Э-э-э…. Он прислал мне мальчишку с весточкой. – Соврал я ему, вспомнив что должен скрывать свои способности.

Гончар посмотрел на меня с большим сомнением, видно сразу поняв что я ему лгу. Но потому буркнув – «Ладно, посмотрим», опять полез на баррикаду. Вероятно решив что это очередная бредовая фантазия слабоумного.

Тем не менее он был предупрежден, и когда позади отряда стражников, показались вооруженные люди, он вовремя среагировал, и бросил своих людей в атаку. Такого двойного напора стражники не выдержали, и были рассеяны и разбиты. Восставшие начали безжалостно резать разрозненных противников, и вскоре на площади не осталось ни одного врага. Спаслась лишь небольшая горста, наиболее опытных солдат, которые не разрушили строя, и сумели организованно отойти на одну из улиц ведущей к Магистрату.

Седой с гончаром, бросили своих людей вслед за ними. Но преследование быстро прекратилось, дойдя до конца улицы. Там уже стояли остатки стражи, и вставшая на их строну часть горожан. После небольшой драки, обе стороны сдали назад и началось вооруженное противостояние.

Не знаю что происходило на той стороне, но на нашей начался совет, в котором я выступал в роли наблюдателя. Меня бы скорее всего вообще на него бы не допустили, если бы на этом не настоял гончар. Зачем это ему понадобилось, я понял очень не скоро.

В совет входили Седой и три его сотника, а также гончар, (которого кстати звали Горшком), и еще шестеро представителей горожан. Для начала обсуждался вопросы, так сказать тактические, а именно какие улицы занять, и как привлечь на свою сторону побольше народа. Из сказанного Горшком, я понял, что нас в основном поддержат купцы средней руки и ремесленники Трехи. То есть те, кого в первую очередь коснулось недавнее повышение налогов. И кто больше всех страдал от произвола Управы.

А вот те кто побогаче или входит в администрацию города, а также городская беднота, которую Городской Голова со товарищи активно подкупали в последнее время, выступит на стороне наших противников. Так что именно к цеховым старостам и было посланы гонцы, с предложением придти нам на помощь.

Впрочем, Седой высказывался в том плане, что нам незачем вообще кого-либо ждать, а надо ударить сразу. Ведь все равно, подмога будет приходить как к нам, так и к нашим противникам. Так что надеяться, что расклад сил сильно улучшиться в нашу пользу, все равно не стоит.

В ответ, – Горшок спросил Седого, чего именно он хочет добиться от этой драки. И Седой не смог на это ответить. Поскольку, как я и подозревал, он и сам не знал. Ему хотелось лишь сохранить свой отряд и остаться командиром. Но говорить этого на совете явно не стоило. (Тем более что это и так все понимали).

А вот у Горшка со товарищи, в отличии от Седого, был четкий список требований к Управе. В него входило более справедливое распределение налоговой нагрузки, и ряд требований, в которых ни Седой, ни я, ничего не поняли.

Зато мы поняли, что и Горшок и другие представители горожан, вообще не хотят войны, и надеются добиться мира с Управой на основе компромисса. А для этого им надо было заручиться поддержкой как можно большего числа уважаемых горожан.

В общем, Седому вежливо указали на его место, дав понять что он нужен лишь как пугало для Городского Головы и его приспешников. И что в благодарность за эту роль, он может потребовать некоторых благ для себя, и для своего отряда.

Седой попытался возражать, что пролитая кровь во-первых, – требует отмщения, а во-вторых, служит препятствием для заключения компромисса. Поскольку де, Городской Голова никогда не простит убитых стражников, а народ не простит Нам, если мы не отомстим Городскому Голове за пролитую ими кровь.

А в ответ, Горшок сказал что предложит честный суд над зачинщиками бойни. То есть над собой, надо мной и оставшимися в живых стражниками. (Если таковые остались).

Седой начал возражать, что дескать с собой Горшок пусть делает что хочет, а меня он судить не позволит. Но после того, как все участвовавшие горожане, заверили его что суд будет исключительно справедливым. А поскольку мы с гончаром несомненно правы, то нам ничего не угрожает.

После того как Седому дали понять, что если он будет возражать, то настроит против себя и своего отряда, вообще весь город, – и ему пришлось согласиться на суд.

Пока шел совет, к нам начали присоединяться старшины ремесленнических цехов. Так что очень скоро, Седой из равноправного члена совета, стал скатываться на роль второстепенного персонажа. Он вроде бы как и представлял мощную боевую единицу. Но кормилась и содержалась эта единица за счет горожан. А кто платит, тот и заказывает музыку.

К нашим противникам была послана делегация переговорщиков, в которую не попали ни я, ни даже Седой. Спустя пару часов они возвратились с известием, что наши требования приняты. И что Суд, назначен на следующее утро.

173